- Церковь с.Льялово - https://lyalovo.ru -

Перебирая воспоминания

Запись добавлена 22.09.2015 @ 12:29

Мы вновь обращаемся к прихожанке нашего храма, ветерану Великой Отечественной Войны, блокаднице Людмиле Сергеевне Пакиной и просим ее поделиться с нами своими воспоминаниями. Есть такое изречение: «Если бы молодость знала, а старость – могла». Опыт жизни, который приходит с годами, особенно ценен для тех, кто только вступает во взрослую жизнь. И не только для них. Тем более это важно сейчас, когда зачастую события нашей истории искажают недруги, пытаются представить их в ложном, далеком от истины свете. Поэтому мы и обращаемся к живым свидетелям этой истории. И вместе с ними повторяем: «Никто не забыт, ничто не забыто».

– Расскажите, пожалуйста, о Вашем детстве.

– Я родилась 17 апреля 1930 года в Ленинграде. Впервые в храм меня и мою старшую двоюродную сестру Галину привела и крестила бабушка, звали ее Мария. Храм этот находился рядом с Шуваловским кладбищем в Ленинграде, недалеко от Тимирязевской академии. У бабушки было 10 детей, двое умерли в детстве. Сын бабушки был женат на дочери священника. Всего в семье этого священника было восемь детей. Эта дочь Нина мне рассказывала, как у них был обыск, дедушку арестовали в 1937 году, дав возможность дедушке благословить всех родных, и увезли. А через три дня сообщили, что он умер от воспаления легких. Овдовевшая матушка Нина, была вынуждена переходить с одной работы на другую. И у её детей тоже судьбы были очень тяжелые, они подвергались преследованиям и репрессиям.

– На кого Вы в детстве хотели быть похожи?

– Я хотела быть похожа на свою бабушку. Она была на удивление скромным, смиренным человеком. С детства она водила меня каждый день на службу в храм. Мы не так давно со своей двоюродной сестрой были на скромной могилке бабушки на Шуваловском кладбище. Двоюродные сестры и сейчас приезжают в гости, навещают меня.

– У Вас есть братья или сестры?

– У меня был брат Сергей, который родился в апреле 1940-го года, он уже умер два года назад.

– Что Вы помните о своих родителях?

– Помню, как моего отца, еще до войны в 1939 году вызвали в Кремль. Он вошел через Спасские ворота на территорию Кремля, конечно, испытывая робость. А вызван он был в связи с его специальностью – для проверки радиоаппаратуры.

– А что было самым страшным во время блокады?

– Самым страшным и тяжелым в Ленинграде был 1941 год. Был страшный голод. Люди мечтали о маленьком кусочке хлеба. Продукты не были завезены, и город погибал от голода. Стояли очень сильные морозы – 37-38 градусов ниже нуля и выпало много снега. Я не помню, чтобы в Ленинграде когда-либо была такая низкая температура. При воздушной тревоге мы бежали в убежище к школе, где я училась. А это довольно далеко.

Но, не смотря на мороз, на то, что улицы не чистили и снега было по колено, мы всегда выходили на улицу и слушали радио. Передавали стихи русских поэтов: Пушкина, Лермонтова – очень много стихов. Зоя Дмитриевна Гэм, первая моя учительница, в третьем классе пригласила весь класс заниматься к себе домой, так как школа не отапливалась и занятия там были прекращены. И так мы занимались у нее около двух лет. Писали в старых тетрадях, когда они кончились – на полях газет. Но отрезать поля нужно было очень осторожно, потому что практически в каждой газете был портрет Сталина.

Завод папы эвакуировали в 1942 году. Часть оказалась в Свердловске, а другая часть, с которой эвакуировали и нас с отцом, разместилась в Сталинграде. Ехали в теплушках, на сене, очень многие в дороге умирали от истощения, на стоянках выносили трупы.

Папа работал ведущим инженером и во время войны дневал и ночевал на заводе. Там производили аппаратуру для энергетики, каждая электрическая станция нуждалась в такой аппаратуре.

– Поделитесь, пожалуйста, своими воспоминаниями о Сталине.

– Сейчас много публикаций о Сталине. Вспоминаю день смерти Сталина. В то время Сталин был для нас великой личностью. И вот приходит к нам инструктор горкома комсомола – женщина, спрашивает: «А вы написали письмо-соболезнование в связи со смертью Сталина?». Мы отвечаем: «Нет, мы не знали, что нужно было написать». Тогда инструктор горкома предложила помочь, и мы вместе с ней строчку за строчкой составили это письмо.

Всю ночь я это письмо учила, а утром освободили от парт класс, установили там бюст Сталина и украсили его гортензиями. Причем гортензиями разного цвета, очень красивыми, я таких раньше никогда не видела. Собиралась я уже зачитывать это письмо-соболезнование, а председатель парткома попросил его у ме- ня – и зачитала сама его. Видно, по табели о рангах мне не положено было зачитывать такие письма на собраниях. Были моменты, когда во время чтения этого письма, все вставали на колени. Конечно, тогда эта смерть воспринималась как очень большая трагедия.

Люди ехали на похороны Сталина в Москву на крышах вагонов, срывались оттуда, было очень много жертв.

Есть и второй эпизод в моей жизни, неприятный, который тоже связан со Сталиным. Каждую ночь в Ленинграде ходил фургон, его называли «Черный ворон». Папа как раз в это время готовился к эвакуации, он еле передвигал ноги от дистрофии. И вдруг ночью эта страшная машина останавливается напротив нашего дома. Помню, папа говорит маме: «Делай так, как я сказал. Не теряй ни секунды». Смотрим, машина постояла, немного проехала вперед, к следующему подъезду, потом оттуда вывели мужчину. Это произвело на меня очень сильное впечатление, и неприятный осадок остался до сих пор.

Но Сталину верили. Под Сталинградом шли в бой только с именем Сталина. И до этого, парад 1941 года на Красной площади. А как поднял этот парад силу духа и бойцов, и мирного населения. Наверное, отношение к Сталину было и останется неоднозначным.

Папа каждые три года заполнял подробные анкеты в системе НКВД, потом МВД. И он везде писал, что ехал в одной повозке со священником, и за это его исключили из комсомола. Но про то, что этот священник – мой двоюродный дедушка, я узнала всего лишь десять лет тому назад.

– Как дальше складывалась Ваша судьба?

– Из Сталинграда папу перевели на работу в Сибирь. Мы доехали до реки Томь – и отцу предложили две работы. Одна – далеко от железной дороги и без жилья, в другая – рядом с железной дорогой и с       жильем. Он выбрал вторую – возглавил производство на зоне под Томском. Целью своей он ставил то, чтобы каждый заключенный, освобождаясь, имел рабочую профессию.

– Где Вы встретили День Победы?

– Из Томи мы попали в Кемерово. Там сплавляли лес. Победа над фашистами нас застала в Кемеровской области на реке Томь, станция Яя. Отец также работал на производстве. Помню, поставили столы, накрыли белой скатертью, приготовили огромное количество пельменей. Хотя жили все довольно скудно, в основном, за счет подсобного хозяйства. И, несмотря на тяжелую жизнь, я хорошо помню, как людей сплачивали эти трудности, как они помогали друг другу. Папа с больными ногами копать не мог – соседи ему выкопали картошку. Потом мы попали в Пермь.

– Вы учились?

– Да, в 1954 году я закончила педагогическое училище в Кунгуре на Урале. Там находятся знаменитая кунгурская пещера. Эта пещера имеет много ходов, все они сходятся в грот «Дружба». После окончания училища папа отправил меня на работу в Ленинград. Жила я у тети, старшей сестры папы. Сначала я около года проработала в экскурсионном бюро, а потом устроилась работать учительницей начальных классов в школе № 242 на Крюковом канале, рядом с музеем Суворова в Ленинграде. Школа была для мальчиков, в то время было раздельное образование, в классах было по 42 человека. Это старейшая школа Ленинграда, находилась она в 10 минутах ходьбы от Мариинского театра.

Педагоги все были уже преклонного возраста, но они мне так помогали, эти удивительные люди дали мне такую закалку – я остаюсь признательной им всю жизнь.

Ко времени окончания педагогического училища мой папа взял к себе детей сестры из Ленинграда в Кунгур. Они были очень истощенные, и папа шутил: «Пока не откормлю, домой не отпущу». Блокада покалечила, исковеркала судьбы, лишила здоровья и самой жизни многие тысячи людей. Одна женщина рассказывала мне, что ее муж, вплоть до 2000-го года всегда на работу брал с собой кусок хлеба.

После Перми папу в 1951 году перевели в Москву, а затем – в Крюково. И уже в Крюково папа проработал начальником производства до пенсии. И брата к себе на завод пригласил, он закончил к тому времени железнодорожный институт. А я стала работать в Крюковской школе, потом меня вместе с начальными классами перевели в открытую к тому времени железнодорожную школу. У меня много родственников, в том числе и двоюродные сестры, живут в Ленинграде. И администрация школы, зная это, часто отправляла меня туда на учительские конференции и выставки. И моя тетя каждый раз, провожая меня обратно в Москву, давала с собой круглую буханку еще теплого черного хлеба.

Меня судьба побросала по всему бывшему Советскому Союзу. Но я об этом нисколько не жалею. Папа очень любил путешествовать, и меня тоже к этому приучил. За рубежом я была один раз, зато много путешествовала по нашей стране. Была и на Кавказе, в Гори, и на Алтае, и в Восточной Сибири за Алтаем.

Жизнь пролетела быстро, и я с трудом верю, что мне уже 85 лет. Сейчас мне очень хорошо помогает мой сын. Мне всегда по жизни везло на хороших людей. И я верю, что их больше на нашей земле.

– Спасибо Вам большое за интересный рассказ. Здоровья Вам и милости Божией.

 

Беседовал Михаил Глинников

 


URL адрес сайта Церковь с.Льялово: https://lyalovo.ru

URL адрес записи: https://lyalovo.ru/news/3701