Таков краткий и исчерпывающий ответ дал батюшка Валериан Кречетов на вопрос, сколько все-таки должно быть в семье детей.
Мы приехали к батюшке Валериану с вопросами, касающихся многодетных семей, но как-то само собой получилось, что беседа получилась несколько шире, чем предполагалось. Полагаю, что она от этого только выиграла. Итак, начнем.
– Батюшка, давайте сначала определимся с понятиями: что такое многодетная семья?
– Вообще понятие «многодетная семья» – это общее, неконкретное понятие. Само понятие многодетная семья зависит от того, в какое время эта семья жила. До революции, те семьи, которые сейчас считаются многодетными, в то время считались самыми обычными семьями. Это современное понятие – трое детей – многодетная семья.
Вообще семья в христианском понимании – это брак с рождением детей – сколько Бог даст. Если люди живут по-христиански, не выдумывая никаких планирований, как теперь говорят, то сколько есть детей-столько и есть. А вот сколько – сколько Бог даст. И народ к этому спокойно относился. Когда у меня было еще трое, я как-то вышел из храма: один ребенок в коляске, другой на руках, третий за папу держится, подошла ко мне старушка и спокойно так сказала: «Ты никогда не волнуйся, на любой роток Бог дает кусок». Когда у меня стало не трое, а семеро, и когда эти семеро выросли, а когда от этих семерых еще 35 внуков получилось, я понял. Бог дает не только кусок, а даже кусок со сливочным маслом и другие бутерброды. Дает не только кусок – еще дает и домок, или квартирку, и даже не одну. По потребностям Господь дает каждому столько, сколько ему нужно. Это я испытал на себе самом и знаю, что Господь так дает тем, кто надеется не на свои планирования, а на Бога. Это факт.
И раньше – Господь дает силы вырастить детей. Ведь если человек надеется на Бога, и дает ему Господь детей, и человек живет по-христиански, дети ходят в церковь, исповедаются, причащаются, – они живут и не нуждаются в особой опеке. Когда у меня было уже шестеро, к нам был прикреплен детский врач, который должен был следить за состоянием здоровья моих детей. Он ходил, ходил, спрашивает:
– Матушка, а чем вы лечите?
– Да горчичниками.
– И Боженькой?
– Да, и Боженькой.
Он понял, что у нас верующая семья, дети все с крестиками, и я уже был священником. Походив еще некоторое время к нам, он сказал: «Я так понимаю, что я здесь просто не нужен». Потому что дети практически не болели. Правда, они не были ни в яслях, ни в детских садах.
Жили нормально, когда нужно было общество, то его было достаточно. Целые баталии внутренние в этом обществе проходили. Ведь четыре мальчишки подряд шли. А в отношении здоровья, может быть шестеро, и никто ничем серьезным не болеет, ну, может, насморк. А можно и с одним ребенком крутиться столько, что на шестерых хватит.
Каждый тоже когда-то был ребенком. Позвольте, когда мы живем, мы все-таки радуемся. Хотим жить. А почему же тогда не давать жизнь другим, тем более, своим родным. Это же наши дети, родные. Пусть рождаются, сколько Бог даст. У меня, например, семь детей, восьмая родилась и умерла. Господь прибрал к Себе. Все равно туда когда-то всем переходить. Это было бы очень тяжело и скорбно, когда это единственный ребенок. Правда, дети долгое время переживали. А потом, однажды матушка была в церкви, наклонилась, а старший сын говорит: «Мам, попроси, чтобы Господь тебе еще одну девочку дал». И по просьбе ребенка и по милости своей Господь дал девочку. Это Настя, у которой теперь 10 детей – 7 сыновей и 3 дочери. Когда вся семья вместе, тогда душа на месте. Главное единодушие и в Церкви и в семье – тогда все остальное решаемо.
– Как Вы со своей будущей матушкой познакомились, если не секрет?
– Очень просто. Прежде всего, я всегда говорил, а молодым – особенно: нужно молиться и просить, чтобы Господь указал, какой путь. А если путь семейный, то с кем. Есть такое изречение: «Когда небо молчит, не надо ничего предпринимать». Если ничего не получается в личном плане – значит, может и не этот путь. Некоторые стараются во что бы то ни было, но это неизвестно, какой еще будет результат. В частности, я к отцу Кириллу приехал, это был 60-й год. И спросил: «Какой мне вообще путь избрать?» Потому что в это время у меня никого не было, на кого я бы мог надеяться, как на спутницу жизни. Он сказал: «Господь тебе укажет». В тот же день, а это было в Сергиевом Посаде, ко мне подвели мою будущую матушку. Я приехал на свадьбу к своему старшему брату Николаю и Екатерине, они должны были венчаться. И беседовал с отцом Тихоном (Пелеховым).
Вдруг какая-то девчонка пробегает, а Катя, невеста, говорит: «Наташ, зайди». Она зашла. Подходит под благословение к батюшке. Я не обратил на нее внимание: как же, я с батюшкой говорил.
А потом уже на венчании я ее увидел: Наташа в белом платье, косы такие. Надо же, думаю, есть еще девушки с косами. В те времена накручивали бигуди, стриженые были.
Ну, увидел и увидел.
А потом к одному батюшке на службу приехал – отец Евгений Тростин – такой был, девяносто с лишним лет ему было. Он и говорит:
– Тебе надо жениться.
– Да у меня никого нет.
– Ты кого-нибудь видел?
– Да, видел одну девушку.
– Вот на ней и женись.
– Да как это, она может сказать «Пошел вон».
– Подожди.
Вышел он, вернулся и иконочкой святителя Николая, перекрестил меня иконой и говорит:
– Сим победишь!
Браки совершаются на небесах. Вот святитель Николай нас и соединил.
А потом владыко Стефан спросил: «Как отношения ваши с Наташей?» – «Встречаемся, общаемся». – «Делай предложение». – «Благословите!» И пошел по благословению архиерея, сделал предложение. И результат соответствующий.
Нужно прежде всего молиться и ждать, когда Господь укажет. А не лезть куда попало. Правда, у меня всегда условием было, с юношеских лет, я даже близко не подходил к девушке, которая была неверующей.
– Батюшка, а как Вас родители приучали к смирению. Ведь смирение – мать всех добродетелей.
– Когда мой отец тоже собирался жениться, он спрашивал отца Владимира Воробьева – своего духовного отца: «Батюшка, какую мне жену брать?» – «Что ж я, сват тебе, что ли. Бери, чтобы христианка была – как кремень». То есть чтобы была христианка и жила по принципам христианской семьи.
А принципы христианской семьи очень простые: послушание родителям и старшим. И труд, естественно. Православная вера – это уже само собой. Семья заключается в чем? Почитание родителей и послушание детей. А в детях – иерархия. Первородство: почему Исав и Иаков – они же двойняшки были, так стремились: кому первородство достанется? Почему и такое почитание – по первородству.
Я, конечно, младший был самый, и когда мне старшие что-то говорили, а я пытался возражать, мама мне говорила: «Валюшка, не смей. Валюшка, молчи». То есть я не имел права старшему брату перечить.
Не говоря уже про родителей, здесь вообще полное послушание. Вот это – христианская семья.
И труд. Господь такую жизнь устроил, по-другому то и не должно было быть. Я родился в сельской местности, окраина Зарайска. Электричества не было, керосиновая лампа и огород. Огород как начинался, весной: сажать, копать, полоть, окучивать, поливать- так и заканчивался поздней осенью. На берегу реки Осетр мы жили. Там было метров 100 до реки. Вот туда-сюда сбегаешь с ведрами. А максимум – быть может 50 раз, поливать, когда было сухо, без дождей. Я подсчитал, оказывается я пробегал вечером 10 км, причем 5 километров – с полными ведрами. Какой тут фитнес, тренажер был – коромысло и два ведра.
Лопаты, вилы, мотыга – с такими тренажерами мы и росли. Иногда мы не выдерживали, спорили, кто за водой пойдет. Мама не уговаривала никого, просто брала ведра и шла. Нам стыдно было, мы бежали за мамой, забирали у нее ведра, и кто-нибудь шел за водой.
Мама никогда нас не попрекала, просто шла и делала сама.
Кстати, эта заповедь – молчать, когда старшие разговаривают, — такую службу мне сослужила: я ведь прожил с тещей 35 лет. Кто живет с тещами или свекровями – хорошо знают, что это такое.
То есть получается урок смирения.
Очень даже хороший урок смирения. Самое главное, что урок смирения в том, что когда я слушался, хотя внутри и топорщилось что-то такое, но в результате всё было хорошо. И однажды я все-таки сделал по-своему, как инженер, и мне пришлось переделывать. Нужно было слушаться все-таки. Даже тещу.
– А как Вы учили смирению своих детей?
– Учить детей смирению нужно прежде всего своим примером. Почему, когда у нас была золотая свадьба, встал старший, за ними все остальные и говорят: «Мы не помним, чтобы наши папа с мамой или ссорились, или ругались – за 50 лет». Сейчас, кстати, уже 55 лет.
Дело все в том, что мальчишки, конечно, дрались между собой, а меня не было – я прихожу – мне теща говорит: «Где тебя носит? Тут шайка разбойников растет». Вот к вечеру угомонились, лежат по кроваткам все. Я им говорю – вот видите, вы все лежите, игрушки как валялись, так и валяются, никто их не собирал. А дети спокойно лежат, уже набегались. Смотрите, вы лежите, и игрушки лежат спокойно. Можно ведь так жить. Зачем же друг у друга отнимали. Отнять – нужна сила, а вот уступить – смирение. Как – то один у другого отнимает, я спрашиваю: «У кого смирение-то?» И раз – они оба отпустили игрушку, и она упала. Значит, вспомнили, что папа говорил. Но я старался беседовать с ними в спокойном состоянии. Детям бесполезно говорить, когда они в раздражении, они просто ничего не слышат. Это малодейственно. Когда же они в спокойном состоянии, способны слушать, даже в философском таком состоянии – тогда и нужно с ними беседовать. Потом я увидел еще плоды этого. Слышу, один у другого отнимает, а третий подходит и говорит: «Отдай ему. Ведь ему же она не нужна, он просто хочет у тебя ее отнять». Это тот, кто впоследствии стал священником – отец Федор.
Когда-то мне один иеромонах, отец Мисаил, дал такую заповедь: старайся, чтобы дети тебя любили, тогда все сможешь с ними сделать. И, я думаю, это очень важный момент. Я потом уже слышал, когда они выросли, вспоминала дочка – как она старалась вести себя, чтобы папа не расстраивался. Строгость, конечно же, нужна – но любовь – выше. И строгость то, когда с любовью, – тогда это уже другая строгость.
Дети росли самыми разными по склонностям характера. Старший сын – ему уже пятьдесят с лишним, большой, сильный, старался воспитывать своих младших братьев.
Второй – сейчас уже отец Тихон, с детства был такой мягкий, очень добрый, его все любили. Он сейчас в Марфо-Мариинской обители служит.
Я всегда просил в молитве одного: послужить Богу. Больше я ни о чем не просил.
Я благодарен Богу, что служу. Это и есть жизнь. Вспомнил песенку еще студенческих лет.
Лучше быть сытым, чем голодным.
Лучше жить в мире, чем в злобе.
Лучше быть нужным, чем свободным.
Это я знаю по себе.
Третий – отец Федор, он первый пошел по духовной линии.
Четвертый – Вася, вот только что приходила его дочка – просила благословение на экзамен.
Дочки: одна матушка отца Игоря, Елена. У нее девять человек.
А у Насти – 10 человек.
Очень многое, когда воспитываешь своих детей, зависит от второй половины. Особенно – воспитание девочек. А всего у нас в семье 35 внуков – 15 девочек и 20 мальчишек. Слава Богу, у меня все зятья хорошие, я благодарю Бога. Другие бы: «Да куда столько-то?» А они – сколько Бог дает, то и слава Богу. И Господь дает.
Стержень, который объединяет всех нас – православная вера. Самое главное, что создает основу жизни – вера и пребывание в Церкви. Там, где зятья и невестки с Церковью – там все, как подобает.
– Я слышал, что Вы в походы с детьми ходили?
– Да. Я ведь с детства мечтал путешествовать. И мечта у меня была – стать штурманом дальнего плавания. Папа меня, мягко так, остановил. Чтобы не расстраивать, потому что бесполезно. Я ведь не был ни пионером, ни комсомольцем. И я не мог бы, естественно, ходить в загранплавание.
Папа мне говорит: «Ну будешь по полгода болтаться в море, а семья будет на берегу скучать. Белугой завоешь». Потом я захотел в геологоразведочный, странствия, путешествия. И опять папа меня вразумил. Это в поход сходить хорошо. А так гнус, комары, в тайге где-то, работать – не очень весело.
Но мечта у меня эта – путешествовать – осталась. И теперь она исполнилась. Летал и в Хабаровск, был и на Байкале, на Камчатке и на Чукотке.
А так, как только у меня появилась возможность, взял свою семью – и в поход.
Купил палатки. И вот мы на колясках, с рюкзаками, с детишками на руках приехали в Зарайск. Дождик пошел. А мне так хотелось в поход, что посадил всех в лодку, накрылись клеенкой и отправились вверх по течению Осетра. И Господь, видя наше старание, помог – погода развеялась, солнышко появилось. Хотел к берегу причалить – а там огурцы. Сторож подошел: «Нельзя здесь стоять». Ну, ладно, на другом берегу заночевали. А утром с той стороны реки сторож кричит: «Председатель сказал, попу везде можно стоять». Еще и огурцами нас угостили.
Я вырос-то на реке Осетр, рыбу ловить – мечта была. А крючков не было. Так мы на булавки ловили, на корзинку в камышах.
Внуков брал в свои путешествия. Конечно, детям везде интересно, с дедушкой тем более.
Я ведь вырос на природе. Как сказал Иван Андреевич Крылов:
Прощай любезное село,
Столица мира дорогого,
Прощай ключ чистый, как стекло.
….
Прощайте вы, мои друзья
Из недр спокойства и свободы
Я еду в мрачный гроб природы.
Простите, в город еду я.
– А как Вы распределяли обязанности среди детей?
– Обязанности распределяла матушка. Душа семьи – это все-таки матушка. Она, в основном, с детьми. И детей я так не знал, как она, конечно. У нас были дежурства: посуду мыть, комнаты убирать, на стол накрывать. Сейчас, когда горячая вода, посуду мыть – просто делать нечего. Раньше не так, когда ведрами воду таскали, грели. Грязную воду ведрами выносили.
Правда, у детей и по тем временам были свои пожелания. Как – то Вася признался: «Папа, я слона хочу». Обычно детям в таких просьбах сразу отказывают. Нет. Нужно вместе с ними учиться рассуждать.
– Знаешь, деточка, слон – это хорошо, это интересно, но, знаешь, он очень много ест. Не как мы.
Вот ты накрывай на стол каждый день. И помни, что слон несколько раз в сутки ест. Понакрывал он так на стол каждый день, подходит и говорит: «Нет, папочка, слона не нужно – он много ест». Возясь с посудой он понял, что еды для слона очень много нужно.
А второй сын: «Пап, хочу мотоцикл». Они уже взрослыми были. Но, конечно, нужен хороший мотоцикл. По тем временам был «Ява». Это хорошо, но где его хранить. На даче оставить его – могут украсть, ведь мы же зимой там не живем. А в городской квартире – таскать его каждый раз на шестой этаж. Один из знакомых сказал: «У меня мопед «Ява». Давай, пусть он потренируется сначала». Они с этим мопедом возились, вымазались все. Он чихнул пару раз – и все. В конце концов купили велосипед. Надо так потихонечку «спускать на тормозах».
– Мне известно, что дети к чуду стремятся какому-то?
– Когда ребенок живет на земле, это хорошо развивает его кругозор. И если он посадил тыкву и ухаживает за ней, видит, как она растет, – для ребенка это чудо.
Один из примеров – когда вопрос касается детей во чреве. У нас любят прогнозировать, планировать, вот у Вас будет ребенок с такими-то дефектами. Если бы так исследовали раньше, блаженная Матронушка просто не родилась бы – ее бы уничтожили.
(Продолжение следует)
Беседовал Михаил Глинников